Еще один фактор, влияющий на использование еврейских Писаний новозаветными авторами — это «фактор Таргумим». Он относится к стилю толковательного перевода Таргумим, который был известен в первом веке. Слово «таргум» значит «перевод» или «переводить». Таргумим — это множественная форма – «переводы». Таргумим (далее — таргумы, – прим.пер.) — это переводы еврейской Библии на арамейский язык. В Израиле первого века арамейский язык был одним из трех общеиспользуемых языков (иврит, греческий и арамейский).
Таргумы — это не дословные (слово-в-слово) переводы; они скорее парафрастически по своей природе. Это были переводы-толкования; их эквивалентом сегодня являлась бы «Живая Библия». «Живая Библия» — это не перевод, это — парафраза, изложение определенной мысли другими словами. Цель «Живой Библии» сегодня та же, что и у Таргумов— передача понимания. Цель заключалась в том, чтобы передать значение отрывка наиболее ясными словами. Переводчики не задавались целью создания слово-в слово буквального перевода. Например, буквально в Исайя, 52:13 написано «раб Мой будет благоуспешен…», а Таргум Йонатана говорит: «раб Мой, Мессия, будет благоуспешен…», когда сам еврейский текст Исайи 52:13 слова «Мессия» не содержит. Так или иначе, Йонатан счел стих относящимся к Мессии и, соответственно, так и парафразировал его, переводя на арамейский.
Он добавил парафрастический комментарий «Мессия», и сделал это для того, чтобы передать свое понимание текста читателю.[1] Можем ли мы тогда предположить, что еврейские новозаветные авторы делали то же самое? Да, можем. Они — евреи, писавшие в том же самом еврейском культурном контексте, что и составители Таргумов.
Они передают свое понимание еврейских Писаний своим читателям, так же как и Йонатан. Такой подход очень отличается от того, к какому так привыкли все мы. Мы живем в 21 веке, а не в первом. Живем в России или Америке, а не в Израиле. Наша культура — культура высоких технологий и больших скоростей, урбнизированная, линейная и зафиксированная на времени. В соответствии с чем, мы склонны рассматривать еврейские Писания через призму нашего времени. Мы не задумываемся о том, чтобы настроить наше восприятие на «лад» автора того времени и его читателя. Но мы должны, всеми силами должны стремиться именно к такому настрою. Нам нужно это для честного восприятия и автора, и текста. Потому что без подобного отношения и подхода мы рискуем неправильно понять значение текста.
Библейский археолог Джеймс А. Сандерс в своей книге «Свитки Мертвого моря сорок лет спустя», объясняет желание стоящее за передачей значения текста в то время:
“Ранние манускрипты предназначались для чтения общиной. – Траденты хотели, чтобы люди в их общинах действительно понимали значение текстов, и, (при необходимости) они слегка изменяли текст, чтобы способствовать такому пониманию.”
Ключевое предложение тут — последнее:
“Траденты хотели, чтобы люди в их общинах действительно понимали значение текстов, и, (при необходимости) они слегка изменяли текст, чтобы способствовать такому пониманию.“
В этом ключевом предложении необходимо дать определение одному слову, и это слово «траденты». Оно обозначает «человека, доставляющего или передающего любую собственность другому человеку».[2] Я верю, что то, что он хочет здесь сказать — это то, что иудейские и христианские общины считали Библию собственностью Бога. Те, кто преподавали ее или читали остальным, воспринимали себя в качестве делегата, передающего Божью собственность другим; они счтали себя «традентами». Для того, чтобы исполнить свои обязанности со всей ответственностью, они делали все, что считали необходимым для того, чтобы способствовать пониманию текстов. И это есть основание для Таргумов.
Арамейские парафразы вносят изменения в библейский текст, если переводчик считал, что изменение послужит более точному пониманию текста. Внесение в перевод поправок было сознательным действием переводчика, производимым ради того, чтобы лучше передать подразумеващееся значение оригинального текста.
Ценность Таргумов зключается в том, что они помогают нам понять еврейское понимание текста времен первого века. К тому же, мессианские иудеи первого века не были обеспокоены этим фактом. Они считали данный способ внесения изменений в текст ради лучшего его понимания ценным, достойным методом толкования. В результате чего свободный перевод стиха еврейской Библии для них не представлял такой проблемы, какую представляет сегодня для нас. Мы, живущие в 21 веке, наименее терпимы к свободным переводам. Но так или иначе, цитаты, которые есть в сегодняшних Новых Заветах, не всегда приводятся слово-в-слово идентичными еврейской Библии. Они могут чуточку отличаться от оригинала, чтобы помогать нам наиболее верно понять его.
Я хочу сказать, что когда анти-миссионеры обвиняют Цековь в манипуляциях с текстами, они пользуются неверным аргументом. Это основное обвинение, которое они предъявляют Новому Завету. Но так или иначе, внесение корректировок в тексты ради достижения понимания было приемлемой практикой в иудейских общинах первого века, а Новый Завет — еврейский документ именно тех времен. Это попросту отражает еврейскую культуру, в которой он был написан. Изменение текста не было практикой или обычаем нечестных язычников, желающих обмануть легковерных евреев, обратив их в лжерелигию.
Все это поднимает вопрос богодухновенности и достоверности Нового Завета. Фактор Таргумов не компрометирует богодухновенности, достоверности и авторитетности Нового Завета. Если мы верим в божественное вдохновение, тогда, если данная практика присутствует в Новом Завете, Бога она никоим образом не беспокоит.
Помните, о чем мы говорили, обсуждая Новый Завет? Хороший тому пример — Евангелие Матфея, глава 2. Так как Бог наблюдал за процессом составления Нового Завета, мы можем быть уверенными в его текстах. Он следил за тем, чтобы страницы Нового Завета передали правильное понимание еврейских Писаний. В результате — незначительные различия в цитатах не должны беспокоить и нас. Нужно понимать, таким образом, что данная притензия со стороны анти-миссионеров — несостоятельна.